Обслуживающему персоналу японских гостиниц вменялось в обязанность наблюдать за подозрительными постояльцами, особенно иностранцами, и просматривать их вещи во время уборки номеров. Поэтому, выходя из ГОСТИНИЦЫ вместе с женой, Василий якобы небрежно, но с некоторыми неприметными особенностями раскладывал журналы поверх своих вещей. И всякий раз отмечал чуть заметные изменения в расположении журналов. Кроме того, на другой же день, после того, как Ощепковы поселились в гостинице, в дверь их номера постучал офицер полиции. И хотя такие обязательные офицерские посещения вряд ли могли быть приятны, Василия обрадовал этот неожиданный визит: в чиновнике полиции по иностранным делам он узнал Набучи Сиба, с которым познакомился еще во Владивостоке. Так что ему не пришлось слишком сильно лгать, говоря о том, как приятно снова встретить старого знакомого. То, что персонально "закрепленный" за ним полицейский чин был свидетелем "сотрудничества" Ощепкова с японцами, могло принести только пользу. И хотя обязательные регулярные визиты Сиба имели сугубо официальный характер, в номере гостеприимной русской семьи его всякий раз угощали вкусным обедом или ужином с непременным, по японским обычаям, горячим сакэ. Так что, в конце концов, появление офицера у Ощепкова стали значительно больше походить не на строгий полицейский контроль, а на посещение добрых знакомых. Впрочем, и в этих условиях Сиба не забывал о своих служебных обязанностях и однажды в разговоре, как ~ бы между прочим, поинтересовался политическими взглядами любезного хозяина.

Похоже, что в характере Василия муорая предусмотрительность и тщательная продуманность каждого шага каким-то совершенно непостижимым образом уживались с лихим, по-мальчишески озорным и опасным авантюрным риском (может быть именно это казалось автору его характеристики - "небрежностью"?). На вопрос Сиба он ответил вполне серьезно: "Моя партия "Дэ-дэ". Едва ли было уместной проделкой в открытую называть в разговоре с полицейским свой разведывательный псевдоним, но ведь "есть наслаждение в бою и бездны страшной на краю". И случилось так, что вызывающе двусмысленный рисковый ответ резидента, посмеивающегося в душе над своим "гостем", принес неожиданную и немалую пользу.